Князь Владимир (окончание)
Вероятно, вторая половина Владимирова княжения не случайно выпала из текста «Повести временных лет». Мы знаем, что церковь отказывается канонизировать Владимира. Факт примечательнейший. Ольга — «предвозвестница христианской земли» — «прославлена чудесами» уже вскоре после принятия Русью христианства. Прах ее был перенесен в Десятинную церковь, княжескую усыпальницу Киева, вероятно, в 1007 году.
Гробница — «камень мал» с каким-то окошком. Оно чудесным образом открывалось перед «достойными», и те могли лицезреть нетленное тело княгини. Недостойным окошко не открывалось, они видели только «гроб». Чудо, на котором, думаю, следует остановиться.
Дело не в том, что это первое в истории русской церкви чудотворение при гробнице. Церковные чудеса никогда не бывают случайными. И гробница Ольги была использована проповедниками Киева для важнейшей в их контрпропаганде против языческих воззрений мысли не столько о христианской святости, сколько догмата о посмертном воскресении — воскресении телесном, как его утверждало историческое христианство. «Достойные» могли убедиться в этом воочию, посрамляя язычников, отправлявших своих покойных на костер. Да, у христиан было чему поучиться. Церковь пришла в Киев во всеоружии своего уже тысячелетнего опыта…
Но вернемся к будущему святому и равноапостольному Владимиру. Борис и Глеб, сыновья Владимира, погибшие в межусобной борьбе, канонизированы. Их официальное причисление к лику святых состоялось уже при Ярославе Мудром.
Их сводный брат, сын Владимира от Рогнеды, Ярослав упорно добивался от Константинопольского патриархата канонизации Владимира и Ольги. Отказ был категорический. Признали святыми только Бориса и Глеба. Был установлен единый день памяти первых русских святых — 24 июля.
Сам Владимир, «новый Константин», остался вне церковного почитания. Летописный некролог содержит указания на то, почему греческое священство киевской митрополии отказывалось канонизировать князя. Его «не прославил бог», то есть от гробницы Владимира не происходит чудотворений, которые в те времена считались непременным знаком святости. И получилось так, пишет Летописец, что мы, «став христианами, не воздаем ему почестей, равных его делу».
«Память и похвала князю русскому Владимиру», составленная чернецом Иаковом, прославляя Владимира, настаивает на его канонизации. Иаков Мних не без язвительности отвергает царьградское требование «чудес». «Бесы тоже чудеса творят, а многие святые их не творили…» Богословски тут возразить было нечего. К тому же Иаков вполне справедливо дополняет, что важны не чудеса, а «дела, по которым познают человека».
Понятно, что чудеса непременно произошли бы у гроба Владимира, будь в этом заинтересована церковь. Византия и греческая церковь весьма недовольны Владимиром. Недовольны так, что даже во времена Нестора отказываются от канонизации крестителя Руси…
Владимира провозгласила святым новгородская церковь по прямому указанию Александра Невского в 1240 году. День смерти Владимира, 15 июня, совпал с днем победы Александра на Неве. Религиозное сознание увидело тут покровительство святого, который и сам хоть недолго, но княжил в Новгороде.
Для Александра Невского, дипломата и патриота, политика, большое значение имела возможность канонизацией Владимира показать киевлянам, что Русская земля жива, что величие Киева помнят и хранят на севере, что Русь помнит и хранит славу своих великих предков.
В 1240 году осенью разгромлен залитый кровью Киев, горят и рушатся храмы, гибнут все его жители… В страшные годы татаро-монгольского нашествия имя Владимира — святого Владимира — князь Александр в раздробленной и разгромленной Руси вспоминает как символ ее единства и могущества, как залог будущего.
Общерусская канонизация князя Владимира состоялась только при Иване IV.