Повесть временных лет о крещении Руси (3)
Повесть временных лет о крещении Руси. Олег совершил успешный поход на Константинополь. В мирных договорах с греками 907 и 912 годов содержатся сведения, которые интересны нам для понимания процесса христианизации Руси. Знаменитый поход, когда с высоких стен Царьграда византийские воины увидели ладьи русов, приближавшихся к городу не по морю, а по суше.
Летописная легенда рассказывает, что Олег поставил ладьи на колеса х. «Не губи города, дадим тебе дан»и, какой захочешь» — с этого обещания греков начались мирные переговоры. Так сообщает нам «Повесть». Мы не знаем точно, прибил или не прибил Олег «свой щит на вратах Цареграда»; обычай отметить победу вещественным знаком, остававшимся в назидание побежденным, существовал. Мирный договор определил условия взаимной торговли, обеспечения прав торговых людей из Руси и Византии, морского права, порядка мореплавания и взаимной помощи в пути, берегового права, выкупа пленных и т. д. Для Руси условия договора были весьма выгодными.
Нам это важно потому, что выявляет значение только еще складывающегося Русского государства. В нашей же теме отметим существенную частность: в верности договору киевская дружина клянется «своим оружием и Перуном, их богом, и Волосом, богом скота». Греки — целуют крест. «Их богом» — потому, что Летописец здесь использует в своем труде греческую хронику.
Текст договора очень определенно разделяет договаривающиеся стороны: греков-христиан и русских. Например, в статье о взаимных претензиях: «если украдет что русский у христианина или, с другой стороны, христианин у русского» — такие формулы в тексте постоянны. Русский в договоре — это не христианин. Христианин — грек.
Но вот деталь: Олег — варяг, и дружина его — варяги, и договор (907 г.) этот в Царьграде подписывают (точнее, не подписывают — неграмотны, а клянутся на оружии) его дружинники. Летопись называет их: Карл, Фарлаф, Вельмуд, Рулав и Стемид. Судя по именам, все варяги, кроме, может быть, одного. Договор 912 года аналогичен; кроме этих же пяти еще десять человек: «от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, — светлых и великих князей и его великих бояр». Имена — варяжские.
В тексте же речь идет о русских, которые имеют в Константинополе имущество, о русских, которые находятся на службе «у христианского царя», то есть служат в Византии или вообще находятся «в греках». Мы узнаем, что было немало (иначе не попали бы в текст договора) русских, которые остаются в греческой земле, подолгу живут там, служат, наживают имущество. Имуществом, как гласит договор, распоряжаются по своей воле: например, завещают его в самой Греции. При отсутствии завещания наследство возвращается на Русь к младшим остающимся там родственникам. Подробная регламентация — свидетельство не только тесных и давних многообразных связей двух стран, но и связей повседневных, житейски-обыденных.
Послы Киева были приняты императором Львом. В описании приема Летописец, подчеркивая почести, оказанные посольству византийским двором, рассказывает, что император «приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти господни — венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру» (912 г.).
Заметим, что императорский двор стремился поразить победителей прежде всего богатством церкви. Оно, конечно, сильно подействовало на варяжских послов. Но нам более важна вторая линия византийской пропаганды: подбор святынь, который был показан «руси» в «золотых палатах». Подбор очень точный в пропагандистском, так сказать, смысле. Именно — «уча их вере своей». Перечисленные летописью святыни, «наглядные пособия», иллюстрируют самые важные моменты христианской легенды. Варягам, учитывая особенности языческого сознания, «истинную веру» именно показывают. Все это — частности, но они — свидетельства серьезной заинтересованности Византии в том, чтобы ставшая сильной и становящаяся опасной Русь приняла христианство, вошла в византийский круг влияния.