Повесть временных лет о крещении Руси (10)
Прошел еще год, и Владимир осадил Корсунь в Крыму. Город, принадлежавший Византии. Ни причин, ни поводов летопись не сообщает. Просто «стал Владимир на той стороне города у пристани, в расстоянии полета стрелы от города», и заявил, что если корсунцы не сдадутся, то он и три года здесь простоит. И тогда со стены осажденного города муж-корсунянин, именем Анастас, пустил стрелу, так написав на ней: «Перекопай и перейми воду, идет она по трубам из колодцев, которые за тобою с востока». Так и сделали. Город, оставшийся без воды, был вынужден сдаться.
Владимир посылает послов в Царьград к тем совместно правящим императорам — братьям Василию и Константину, которые недавно торжественно принимали его делегацию. Владимир требует выдать за него замуж сестру императоров. В противном случае он угрожает походом на Византию.
Из Царьграда следует контрпредложение — креститься, ибо «не пристало христианам выдавать жен за язычников». Владимир соглашается, «и рады были цари, услышав это, и упросили сестру свою, именем Анну, и послали к Владимиру, говоря: «Крестись, и тогда пошлем сестру свою к тебе». Владимир же отвечает: «Придете с сестрою вашею и тогда крестите меня».
Ни в Константинополе, ни в Киеве иллюзий на этот счет нет. Трезвая и обдуманная раскладка взаимных интересов. Вопросы, которые в церковной форме прорабатываются политиками и дипломатами обеих сторон. Анну принуждают ехать, и она со слезами — не на варварскую Скифию рассчитывала царевна — отправляется в Корсунь.
Так начинается Корсунская легенда, довольно противоречиво встроенный провизантийски настроенными авторами в текст летописи фрагмент о крещении Владимира в Херсонесе.
Если довериться тексту летописи, то получается, что посольства со взаимными требованиями и уступками обернулись не менее чем тремя поездками туда и обратно, считая и приезд невесты. Вероятно ли? Не говоря о том, что подготовка к отъезду Анны заняла, конечно, большое время: нужно подготовить ее двор — едет, и на всю жизнь, порфирородная византийка, подготовить немалый штат и своих представителей при дворе Владимира, и штат духовенства.
Даже если не учитывать всего этого, предположив, что царственный свадебный поезд готовился заранее, исподволь, то все равно, такие переговоры и такие переезды — дело длительное. По прямой Крым — Босфор в те времена не плавали. Если и пересекали море какие-то отчаянные головы, то только в меридиональном направлении от Корчева (Керчи) или Херсонеса на Синоп, а дальше — вдоль берега. Плавание X века — каботажное — всегда в виду берегов. Путь это удлиняло сильно. И византийский сложный церемониал ни в коем случае не допускал поспешности. Следовало всячески «коснеть» — медлить. Всякая поспешность — это позорное умаление величия империи, достоинства власти.
Многое здесь непонятно в летописи. Владимир, готовясь принять религию из Византии, идет походом на византийский город? Почему он настойчиво требует в жены Анну? По тексту получается, что и крещение как-то не отходит ли на второй план перед требованием женитьбы? Не говорю уж, что Владимир Анны в глаза не видел и ни о какой романтической истории помина нет.
Почему, наконец, так настойчиво империя связывает этот брак с крещением русского князя? Ни о чем этом летопись не сообщает. По ее рассказу, «царь-девица» прибыла в Корсунь, где подданные империи, тоже впервые увидевшие царевну, устроили ей торжественную встречу. Были, кстати, для нее отдельно и для Владимира отдельно построены каменные палаты. Тоже — когда успели? Владимира крестят. Делает это в церкви святого Василия епископ Корсуни.