Жанна Д’Арк - смерть на костре или замужество
Шушукался двор, мучился мыслью дофин. Но вот «экзамен в Пуатье» закончен. Профессора теологии отметили в Жанне незаурядную, волевую натуру, смышленый ум, находчивость на ответ, на слово, а главное, фанатичную набожность, соединявшуюся с непоколебимой верой в свое предназначение. Да еще белая хоругвь, белая лилия, белый наряд — неужто мало «знаков»?
Мало. «Божественность» Жанны в духе нравов эпохи нуждалась еще в одном подтверждении. И вот учреждается что-то вроде женконсультации во главе с сицилийской королевой Поландой д’Арагон, тещей некоронованного дофина. Дамы-эксперты подтверждают: да, Жанна целомудренна. Теологи толкуют это как божественный знак…
Свое небольшое войско она повела в Орлеан под именем Девы, а всего через девять дней освобожденный город проводит ее уже с двойным именем — Орлеанской Девы.
Девяносто второй год шла Столетняя война. Больше полугода длилась уже и осада Орлеана. И вдруг всего за каких-то девять дней столь крутой перелом и в ходе осады и в ходе войны — право, да не мистика ли? Нет. Все события, сражения, вылазки, затишья этих девяти дней — все известно нам достаточно полно и точно.
Тут уж Жанна д’Арк знаки свои явила неопровержимо и современникам и потомкам. Когда побережья Луары окрасились в красный цвет, когда мост был отбит и дозорные вглядывались в сторону неприятеля в ожидании новых штурмов, вдруг — это было 8 мая, в воскресный день — английская армия сняла осаду и начала отход.
В тот день и был первый праздник в честь Жанны д’Арк, на котором она присутствовала лично. В тот день и стала она Орлеанской Девой — народная молва это имя укрупнит и возвысит до Девы Франции. Коронованный вскоре в Реймсском соборе, расщедрится и король; выходцы из рода д’Арк отныне могли присоединять к своему имени почетную приставку дю Лис, соответственно им даровался герб белой лилии (lys по-французски — лилия).
… Из разговора, произошедшего в 1979 году с мадемуазель Режиной Перну, виднейшим специалистом по истории средних веков вообще, по жоаниане в частности. В те годы ей было 65 лет и она являлась организатором Центра Жанны Д’Арк в Орлеане. В микрофишках и микрофильмах здесь собраны практически все документы о Жанне д’Арк, рассеянные по миру, — число их перевалило за 6 тысяч.
- Но почему она? Почему она, а не блестящие рыцари графских, герцогских и даже королевских кровей, которых немало понаехало в Орлеан с толпами вооруженных слуг, — почему девушка, а не мужчины оказалась на авансцене истории, на самом гребне событий?
— Почему не мужчины, а девушка из народа?.. — повторяет она вопрос. — А ведь, если хотите, именно здесь камень преткновения для всех историков, отсюда, из этого сомнения, рождаются легенды в противовес фактам… А ведь все проще. Не забывайте: то был XV век. Мы толкуем средневековье как мрачную и беззаконную эпоху, и это во многом так. Но были у нее и свои особенности. Отношение к женщине, к девушке было еще совсем иным, чем станет уже в XVI веке. Да, представьте, это уживалось вместе: сжигание ведьм, клерикальная инквизиция и обожествление женщины, девушки, матери. Но феномен Жанны д’Арк объясняется еще одним обстоятельством: не находилось лидера-мужчины. Это, может быть, смутно понимала Жанна, зато ясно осознал безвольный, нерешительный Карл Валуа, которого она сделает полновластным французским государем. Эта девушка с белой лилией, она воспринималась как посланница свыше. Вот в это Жанна поверила сама и заставила поверить других.
— А если все же без всякой мистики?
— Если тут и есть мистика, то, поверьте, не в личности. Мистицизм, провидение, божественность — лишь сопутствующие факторы в судьбе Жанны д’Арк. Пропаганда XV века опиралась на эти понятия, да, но движущей пружиной событий являлось совсем другое. Жанна выдвинулась из народа, народ сделал ее своей избранницей, предводителем. Вот и весь секрет.
— Лично вы нисколько не сомневаетесь в достоверности ее биографии? Неграмотная пастушка, отец, мать — бедные крестьяне…
— Нет-нет, средние по достатку, — возразила мадемуазель Перну. — Когда Жанна ушла из Домреми, война туда еще только подбиралась. Крестьянские хозяйства там были покрепче, чем в центральной Франции, дотла разоренной войной. Вспомните Жакерию…
— Собственно, не в этом суть. Вот я хотел бы прочесть документ, который, не сомневаюсь, вам известен. Это старинная купчая, по которой можно судить, что в 1436 году Жанна д’Арк вышла замуж за…
— Дама из Армуаза! — воскликнула Режина Перну. — Опять эта дама из Армуаза! Знаю, знаю. Многовековая афера, которая никак не закончится и в наши дни.
— Но ведь купчая - это документ…
— Это документ достоверный, его принадлежность своему времени не оспаривает никто. Но в нем недостоверны как раз эти слова: «Дева Франции, Жанна дю Лис». Личность Жанны д’Арк была слишком привлекательной, чтобы на ее имя, титулы, славу, популярность не посягнули авантюристки. Скажу больше: в расходах орлеанских городских властей за 1436 год зафиксирована выплата двух золотых рэалов лицу, доставившему в Орлеан письма Девы. Наконец, в 1439 году и сама она, восстав из пепла, пожаловала в город, который встретил ее колоколами. Город даже отменил поминовение в память ее мученической смерти, отмечавшееся с 1431 года.
— Как это объяснить?
— Я думаю, очень просто: орлеанцы действительно чаяли видеть свою любимицу живой. Они жаждали чуда… а чудо было сомнительное. Праздник 1439 года с участием лже-Девы больше не повторился. И знаете почему? В 1440 году Орлеан пригласил мать Жанны д’Арк Изабеллу Роме из Домреми к себе на постоянное местожительство и положил ей пенсион, в решении о котором, к слову, сказано: «Для матери покойной Девы». Так что с 1440 года авантюристки хотя и не перестали появляться, но все больше на окраинах, наведываться в Орлеан они больше не смели. Кстати, в том же году дама из Армуаза была разоблачена парижским магистратом. Она рассказала суду о своих авантюрных похождениях, принесла покаяние.
— Тогда почему же никак не угомонятся потомки?
Мадемуазель Перну пожала плечами, встала и принесла из соседней комнаты толстую папку — письма.
— Отовсюду пишут,— сказала она.— Тут много милых, наивных писем. Но есть и настойчивые, самоуверенные, злые: как это, мол, вы не признаете меня потомком, когда я точно знаю, что я потомок и есть? Приходится отвечать, приводить исторические факты, а иногда и проверять версии, но все они, конечно, лопаются, как мыльные пузыри.
И тут, оказывается, живы “дети лейтенанта Шмидта”! Где-то уже в 40-х годах 20 века очередной потомок дамы из Армуаза отважился приехать в Орлеан с визитом. Колокола молчали. В муниципалитете графа накормили обедом и… все.
Однако уже веками живут легенды, обрастающие сейчас всякого рода новыми толкованиями, смысл которых вкратце в том и состоит, чтобы разорвать эту связь: признавая ее в одном направлении — от Жанны к народу, отвергают ее в другом — от народа к Жанне.
Страницы: 1 2 3 4