Древний мир

Непознанное

Космос

Древнейшее население Центральноандской области

Наиболее древние поселения людей в Центральноандской области относится к XII-XI тыс. до н.э. Располагались они преимущественно на западе, где возможности охоты были благоприятнее. Люди жили оседло на протяжении целого года. Они охотились на мастодонтов, использовали многие десятки видов растений, в том числе употребляли в пищу клубни дикого картофеля. Последнее способствовало первым земледельческим опытам.

К VIII тыс. до н.э. появляются поселки на морском берегу, принадлежащие собирателям моллюсков. Жизнь населения этих поселков была тесно связана с морем, и именно развитие рыболовства способствовало здесь становлению цивилизации. К этому же времени относится и выращивание первых культурных растений, прежде всего фасоли.

Примерно с VII тыс. до н.э. обитатели горных районов стали развивать такие методы охоты на викунью и гуанако (разновидности диких лам), которые в итоге привели к одомашниванию этих животных. Гуанако послужили основой для домашних лам, а их скрещивание с викуньи привело к появлению альпаки. В это же время жители Перу начинают выращивать тыкву и перец. И все же в целом экономика Центральных Анд продолжала оставаться присваивающей.

Перелом произошел в конце IV – начале III тыс. до н.э. В IV тыс. до н.э. на побережье Перу начали выращивать хлопчатник. Связано это было с необходимостью налаживания эффективного лова рыбы с помощью мелкоячеистой сети. Освоение техники плетения сетей из хлопчатобумажного волокна привело к быстрому расцвету прибрежной культуры с начала III тыс. до н.э. Лодки делали из тростника, а поплавки к сетям – из легких плодов тыквы – горлянки.

К середине III тысячелетия до н.э. в прибрежных районах относится начало выращивания тропических корнеплодов – сладкого маниока, батата и некоторых других. Переход к новым формам хозяйства привел к численному росту населения (примерно в 30 раз по сравнению с предшествующим периодом) и изменениям в образе его жизни. На центральном и северном побережье Перу появляются деревни рыбаков и земледельцев, живущих в прямоугольных домах из камня и глины. С конца III тыс. до н.э. здание общественно-культового назначения приобретают монументальный облик. Некоторые пирамиды, построенные неподалеку от Лимы в начале II тыс. до н.э., принадлежат к числу самых массивных и высоких сооружений Южной Америки.

В горных районах с конца IV тыс. до н.э. также начинается переход к новым формам хозяйства. Здесь выращивали фасоль, тыкву, киноа. Известна была и кукуруза, однако ее урожайность вплоть до I тыс. до н.э. оставалась низкой и существенной роли в жизни племен она не играла. Развитие производящих форм привело к постепенному складыванию картофелеводческого-скотоводческого типа хозяйства. Широкое внедрение картофеля начинается со второй четверти II тыс. до н.э. К середине I тыс. до н.э. получает распространение домашние альпака и лама. Первоначально они появились в южных районах, в зоне пуны, позднее и в других районах, в том числе и на Тихоокеанском побережье. Эти животные ценились прежде всего за то, что давали шерсть и могли использоваться для перевозки грузов. Пометом лам удобряли поля.

К началу I тысячелетия до н.э. из Мезоамерики в Центральные Анды распространяется кукуруза, существенно дополнившая бытовавшее раннее земледелие. К рубежу нашей эры в Перу были введены в культуру практически все растения, которые выращивались здесь и к приходу испанцев. Была решена и проблема хранения урожая. Зернобобовые культуры хранились в обычных ямах, засыпанных сверху песком. Из картофеля путем вымачивания и вымораживания приготовляли сухой крахмал (чуньо). Заготовляли впрок и мясо, называвшееся в сушеном виде чарки.

В Центральных Андах отсутствовали условия для распространения экстенсивного переложного земледелия. Почти каждый клочок земли требовал сложной и трудоемкой обработки, но зато давал устойчивые и высокие урожаи. В теплых долинах и в оазисах побережья собирали по два и по три урожая в год. С середины II тыс. до н.э. в разных ее формах: искусственное орошение, террасирование склонов (с одновременным регулированием полива), устройство посевов в выемках или на грядках с целью использовать подпочвенные воды или, наоборот, избежать переувлажнения. В начале нашей эры на побережье уже создаются единые в пределах целых долин оросительные системы. На прилегающих к озеру Титикака заболоченных равнинах широкое применение получает система грядковых полей (вару-вару), дававшая втрое более высокий урожай картофеля, чем на обычных участках.

К середине II тыс. до н.э. индейцы горной Боливии или севера Чили открыли выплавку меди из окислов. Тогда же здесь появилось и золото. Тысячелетием позже металлургия стала известна на севере Перу. Сосуды и украшения из золота и серебра, найденные в погребениях северного побережья свидетельствуют о превосходном владении мастеров техникой обработки драгоценных металлов. Здесь же на побережье к началу нашего тысячелетия получили значительное распространение бронзовые землеобрабатывающие орудия.

Все эти изменения свидетельствуют о неуклонном технологическом прогрессе древнего Перу.

Перейдя в конце IV – начале III тыс. до н.э. от охоты и собирательства к земледелию, скотоводству и рыболовству, освоив ткачество, производство керамики, металлургию меди, а затем бронзы, индейцы Центральных Анд открыли для себя ранее неизвестные способы эксплуатации окружающей среды. Разработка методов длительного хранения пищевых продуктов, перевозка грузов по суше на ламах, а по морю – на бальсовых плотах, создание системы передачи информации во времени (с помощью кипу) и в пространстве (служба гонцов-часки) позволяли добиться высокой эффективности в использовании ресурсов окружающей среды. Прогресс хозяйства и технологии обеспечил рост населения, появление все более крупных коллективов людей, связанных решением общих задач, поддерживающих между собой все более тесные и постоянные связи. Подобный путь развития закономерно вел к усложнению социальной организации. В районе Центральных Анд и в, так называемой, Промежуточной (Циркумкарибской) зоне расцветают уникальные цивилизации Чавин, Сан-Агустин, Паракас.

Культура Чавин (1000 г. до н.э. – 300 г. до н.э.)

Первой цивилизацией, просиявшей яркой звездой в Центральных Андах, была Чавин («Сыновья ягуара с копьями»). Ее центр – город Чавин – возник в месте, окруженном снежными вершинами и нетающими ледниками. К нему вела дорога, находящаяся на высоте 4100 м, вход в город шел через туннель, прорытый в горе.

Чавин был культовым центром, поэтому там жили только высшие священнослужители. Главный предмет их поклонения — животные из семейства кошачьих (пума или ягуар). Их грозные стилизованные лики украшают почти все сооружения города.

Самое замечательное в Чавине — архитектура и скульптура. Знаменитый ансамбль Чавина состоял из террас, ритуальных площадок и каменных построек. Его венец — великолепное трехэтажное строение, имевшее форму ступенчатой пирамиды (площадь его основания 75 х 72 м, а высота 13 м). Вероятнее всего, это был главный храм города. Внутри его находятся многочисленные галереи, комнаты, лестницы с пролетами, вентиляционные люки и подземные коридоры, которые глубоко под землей тянутся за пределы построек, уходя под дно реки. Один из главных объектов храма — «Большая площадь», имеющая четырехугольную форму и со всех сторон окруженная особыми платформами. В ее центре находилось одно из самых замечательных произведений искусства Чавина — обелиск «Божество на острие копья», представлявший собой почти пятиметровую монолитную глыбу копьеобразной формы, на вершине которой была установлена скульптура устрашающего существа с человеческим телом, лицом ягуара, с волосами-змеями на голове.

Расположенная неподалеку лестница ведет в подземные галереи, получившие названия Летучих Мышей, Лабиринтов, Стенных Шкафов, Лестничных Пролетов, Безумца, Лагеря, а также девять камер галереи Жертвоприношений, в которой была обнаружена наиболее полная и изумительная коллекция керамики Чавина из всех известных до сих пор. Входящие в нее уникальные предметы, видимо, составляли атрибуты культовых церемоний.

К типично чавинской пластике относятся обнаруженные в долине Касм (Серро-Сечин) около 90 грубо отесанных камней, изображавших мужчин-воинов с ягуарьим оскалом, в высоких шлемах, с богато украшенными широкими поясами и жезлами в руках. Во главе войска стоит военачальник в великолепном одеянии, на специальном пояске которого висят отрубленные головы врагов. Возможно, что некогда эти фигуры обрамляли фасад пирамиды.

К сожалению в настоящее время пока еще сложно дать убедительный ответ на вопрос, каким было социально-политическое устройство Чавина. Нет точных данных и о месте зарождения этой культуры: появилась ли она в Амазонии, перешагнув позднее через Анды и распространившись на побережье, как считает Тельо, или в Купиниске, в долине реки Чикама, и оттуда достигла Чавина-де-Уантар, как полагает Р. Ларко Ойле.

Однако уже достоверно известно, что элементы культуры Чавин прослеживаются в архитектуре и скульптуре Кахамарки, расположенной далеко на севере; в зданиях и гробницах долин Непенья, Виру и Ламбайеке на северном побережье Перу; в керамике, найденной в храме-пирамиде в Палка (долина Касма), в Уармее и Уакаринге (долина Форталеса) на побережье центральной части страны, а также на южном побережье в пещерах Паракаса и Окукахе. Есть некоторые свидетельства распространения влияния Чавина в Эквадоре и Боливии, а также в отдельных областях Чили и Аргентины. Таким образом, культура Чавина распространяла свои достижения на территорию, лишь немногим меньшую той, которая охватывала земли, входившие позднее в состав Тауантинсуйю.

Основным занятием населения было земледелие. Однако в Чавине были трудности с землей, поскольку пригодные для обработки участки ограничивались устьями рек. Вынужденные искать выход, чавинцы строили оросительные каналы и дренажные сооружения. Мощные оросительные системы помогали получать высокие урожаи. Одна из них, занимающая два с половиной гектара, обнаружена вблизи современного города Кахамарка. Ее главная часть — акведук, вырубленный в скале. Вода, поступающая из него, шла через несколько туннелей, стены которых были украшены своебразными петроглифами.

Чавинцы приручили собаку и ламу. Ламы носили грузы, давали мясо, шерсть, а их помет был хорошим топливом. Орудия труда делали из камня и кости. Из металлов знали только золото. Оно использовалось для изготовления разнообразных украшений: сережек, корон, бус и т. п. Древние мастера прекрасно обрабатывали полудрагоценные камни, раковины и дерево.

Появление Чавинской культуры произошло стремительно и организованно. Это позволяет думать, что еще до проникновения в этот район она была уже полностью сложившейся. Главным ее признаком был культ ягуара. Однако это животное никогда не обитало в Андах. Поклонение пятнистому хищнику и ряд других своеобразных черт (деформация черепов, использование кукурузы, близость художественных мотивов) позволило некоторым исследователям искать связь со знаменитой Ольмекской культурой Мезоамерики. Их можно легко распознать по характерному художественному стилю, специфическим орнаментам (украшавшим керамику, красочные ткани, изделия из камня, кости), повсюду господствующему магическому числу 7 и, конечно, по ягуарьим элементам. По мнению Табио в Чавине существовала высокоорганизованная религиозная система, служители которой обладали большой властью, носившей теократический характер.

Культура Чавин исчезает примерно около 300 г. до н. э. так же внезапно, как и появилась.

Сан-Агустин (1000 г. до н.э. – 0 г. н.э.)

Параллельно с Чавинской цивилизацией росла и крепла удивительная культура Промежуточной области. Для нее характерны высокие курганы, могилы, подземные усыпальницы, покрытые каменными плитами с геометрическим орнаментом, и водопроводы, вырубленные в утесах. Но более всего знамениты их стелы и большие необычные двухголовые статуи. Головы расположены рядом или одна над другой, причем вторая — всегда голова животного. Скорее всего это изображение нагуаля, который являлся личным тотемом человека, его духовным помощником. В руках каменных истуканов палица и какой-то сферический предмет (мяч или камень). Встречается множество фигур с детьми на руках. Однако более типичными для сан-агустинской культуры были расставленные у источников питьевой воды достаточно крупные изображения лягушек, саламандр и головастиков. Сочетание сложных каменных узоров и бликов воды создает гармоничный образ единого целого и свидетельствует о высоком художественном вкусе индейцев. Уровень обработки базальтовых плит позволяет предположить значительную древность этой культуры.

Культура Паракас (700-200 гг. до н.э.)

Традиции величественного Чавина дополнили более молодые культуры преимущественно прибрежной области Анд. Точное время их появления неизвестно. Тем не менее считается, что первой после исчезновения Чавина была культура, возникшая на южном побережье Перу. Она получила название Паракас, так как основные ее находки были сделаны на полуострове Паракас («Песчаный дождь»). Пустынная часть побережья донесла до нас такие археологические сокровища, как тысячелетние мумии и ткани. То, что они сохранились до нашего времени, особенно удивительно, поскольку уакерос (грабители гробниц) неоднократино опустошали находящиеся там гробницы.

Археологические находки 20-х — 30-х годов свидетельствуют о двух эпохах существования Паракаса. По терминологии Тельо: «Паракас-пещеры» (ранний период) и «Паракас-некрополи» (поздний период).

Захоронения типа «пещер» состояли из «общих камер», достигавших 6-7 метров в глубину, где были погребены останки людей обоего пола и всех возрастов. Внимание археологов в этих захоронениях привлекли хлопковые ткани, в которые были завернуты умершие, сопровождавшие их предметы, а также не только искусственная деформация, но и трепанация их черепов. До сих пор специалистам сложно сказать, откуда доставлялись покойники в Паракас: поблизости нет никаких следов человеческих поселений.

Из захоронений типа «некрополи» в 1927г. было извлечено 429 мумий. По возрасту похороненных, типу деформации черепов и предметам, составляющим погребальные приношения можно сделать вывод, что в некрополях хоронили людей, занимавших верхние ступени иерархической лестницы.

Перечень найденных в этих гробницах предметов поистине впечатляет: в отдельных случаях их число доходит до полутора сотен. Среди них есть одежда, украшения, оружие, пища, сосуды, останки домашних животных, инструменты, предметы из золота, головные уборы, пончо, накидки из шерсти лам и викуний и многое другое.

Керамика и украшения из драгоценных металлов действительно великолепны. Тем не менее не они отражают наиболее яркие достижения техники и расцвет искусства на южном побережье Перу, точнее говоря, в долине Писко. Самым выдающимся памятником, непревзойденным шедевром производства тех, кто оставил захоронения в Паракасе, является искусство ткачества.

Каждая паракасская мумия завернута в один или несколько великолепных плащей. Чем больше плащей, тем более знатен человек. Плащи ткались из хлопка или шерсти, искусно сверху донизу украшались тонкими вышитыми узорами самых разнообразных расцветок (до 190 оттенков). Краски были естественного происхождения. Излюбленный сюжет вышивок — кондоры, колибри, рыбы, геометрические орнаменты, напоминающие части тела животных, божества в виде сфинксов, птицы и животные с человеческими ликами. Некоторые исследователи полагают, что эти фигуры — знаки древнейшего перуанского письма. Общепризнанно, что паракасские плащи — самые лучшие текстильные изделия древних культур мира. Создается впечатление, что они лишь недавно вышли из рук мастеров-ткачей.

Нарядно одетые умершие обычно находятся в сидячем положении с поджатыми к подбородку коленями и скрещенными на груди руками. Их черепа деформированы. На некоторых видны следы трепанации. Ученые склонны видеть в этом признаки особого магического культа. Возможно, такие операции являлись одним из видов жертвоприношения. Черепа свидетельствуют о высоком уровне развития медицины Паракаса. Врачи (или жрецы) умели извлекать из проломленного черепа обломки костей, давящих на мозг и вызывающих паралич. Отверстия в черепной кости индейцы, как правило, закрывали золотыми пластинами. В ходе операции использовались хурургические инструменты из камня и кости (пинцеты, обсидиановые ножи, иглы, скальпели, турникеты для зажима кровеносных сосудов и т.д.) такого высокого совершенства, что современные врачи предприняли попытку использовать их в работе. Эксперимент привел к положительным результатам.

К сожалению, пока наука ничего не может сказать о социально-политическом устройстве общества, представители которого были погребены в паракасских некрополях. Следы паракасской культуры теряются около 200 г. до н. э.

В.Г.Зубарев, Е.А.Тюрин


Вернуться к содержанию рубрики Доколумбова Америка

Наша библиотека

Самое читаемое сегодня: