Подлинный инженер Гарин
Летом 1924 года Алексей Толстой, отдыхая в Царском Селе, познакомился с изобретателем Аполлоном Цимлянским. В те трудные времена местный Кулибии подрабатывал в школе преподаванием физики и математики, а на досуге разрабатывал идею смертоносного оружия. Встреча произвела на писателя такое сильное впечатление, что впоследствии Цимлянский стал прообразом героя авантюрного романа «Гиперболоид инженера Гарина». Но как бы лихо ни закрутил сюжет своего романа талантливый выдумщик Толстой, жизнь прототипа оказалась еще сложней и таинственней…
Тепловая пушка.
Одержимость конструированием устройств самого разного назначения обуревала Аполлона Аркадьевича Цимлянского с детства. Юношей он, сын чиновника, поступил в Петербургский технологический институт, но закончить его не позволил водоворот бурных событий, в который попала Россия в начале XX века. Несмотря на это, Цимлянский был постоянно поглощен очередным изобретением, не отставая от веяний времени. В 1921 году Цимлянский изобрел странное устройство, названное им «тепловой пушкой». Ему якобы удалось извлечь из обыкновенной стеклянной колбы тонкий луч яркого света, который запросто резал броневые листы с расстояния в несколько десятков метров. Красные командиры, которых изобретателю удалось затащить на испытания, недоуменно пожимали плечами: чертовщина какая-то! Им было невдомек, что перед ними первый в мире боевой лазер.
Один против всех.
Очень живо инженер Цимлянский интересовался работами с радиоактивными веществами. Так, он создал математическую модель цепной реакции — в Европе это было сделано значительно позже. Только напрасно ученый обивал пороги наркоматов и ведомств, пытаясь заинтересовать неслыханными проектами советских чиновников. Страна еще не оправилась от разрухи, говорили ему, а вы тут со своими фантазиями! Его чертежи и расчеты выбрасывались в мусорную корзину. Дабы сплавить чудака с глаз долой, его отправили в командировку за границу.
В 1929 году Цимлянский оказался в Германии, в лаборатории атомной физики, которая активно работала при концерне «Крупп». Странно, но здесь на его «бредовые» идеи обратили внимание серьезные ученые. Инженера из России окружили вниманием и заботой, проявив живой интерес к его нереализованным проектам, материалы которых он вывез за границу. Особо интересовали немцев разработки Цимлянского, связанные с ракетой-носителем на жидком топливе. В 1932 году он стал советником молодого конструктора Вернера фон Брауна (1912-1977), руководителя новой, специально созданной лаборатории по разработке таких ракет. Фон Браун с юных лет мечтал о межпланетных полетах и высадке человека на Луну и, естественно, нашел в Цимлянском единомышленника.
Несомненно, советская разведка не спускала глаз с Цимлянского. Однако «красные профессора» вновь подвели органы госбезопасности, продолжая утверждать, что Цимлянский не более чем прожектер.
Оружие возмездия.
Между тем «прожектер» стал вхож в самые высокие кабинеты, был посвящен в самые закрытые проекты, имел свободный доступ к самой засекреченной документации, обеспечен пропусками в самые секретные зоны. С Цимлянским встречался сам Мартин Борман. Главный нацист говорил с ним о проекте лунной экспедиции. Проект предусматривал создание баллистической ракеты и реактивного самолета вроде нашего нынешнего «Бурана». Такой самолет немцы хотели использовать как истребитель-перехватчик. Цимлянскому было предложено участвовать в проекте на всех стадиях. Вся документация была сосредоточена у Вернера фон Брауна, перенесшего свое конструкторское бюро из Куммерсдорфа на полигон Пенемюнде. Получая бесценные консультации русского котструктора, фон Браун начал делать ракету А-3, вошедшую в историю под названием «Фау» — «оружие возмездия».
Материалы лунного проекта передали в авиационные фирмы Мессершмитта и Хейнкеля, и уже в 1939 году были проведены первые испытания реактивных истребителей Ме-163 и Хе-176.
В 1936-1937 годах конструктор разработал противотанковый гранатомет — знаменитый фаустпатрон, от которого ведут родословную все современные гранатометы. Успешно трудился он и в атомной области. Есть сведения, что в 1936 году в Саксонии в заброшенной шахте под его руководством был произведен испытательный взрыв ядерного заряда, состоящий из металлического урана и графита.
Когда Советы наконец разобрались, чем занимается в Германии «прожектер» Цимлянский, на него была открыта охота. Затем «дело Цимлянского» вдруг заглохло, словно в СССР потеряли к нему интерес…
Только в конце XX века стало известно, как закончил свои дни конструктор. В октябре 1938 года его пригласили на прием в советское посольство в Берлине. С инженером состоялся разговор, в ходе которого ему снова предложили вернуться на родину. Конструктор отказался.
— Хорошо, выпьем по бокалу вина и забудем этот разговор, — сказал Цимлянскому специально прибывший из Москвы чекист. Чокнулись, выпили, расстались по-дружески. А утром инженер скончался в своей квартире в Потсдаме.
Новый Штирлиц?
Итак, по официальным данным, 24 октября 1938 года Цимлянский умер от пищевого отравления. Впрочем, не все так просто в этой истории. В ту же ночь с испытательной базы Мессершмитта взлетел и не вернулся на базу новейший образец реактивного самолета. Так как Цимлянский имел допуск и на этот аэродром, и к этому самолету, впоследствии появились предположения, что «отравившийся» ученый вполне мог оказаться в том самом самолете. Долетев до Данцига, он затем перелетел в Швецию, откуда посол Александра Коллонтаи переправила его в СССР. Здесь, на родной земле, он и умер в 1944 году.
Согласно этой версии Цимлянский на самом деле был разведчиком, выуживающим тайны германского оружия. Потому и не смогли немцы наладить производство бомб Цимлянского, что тот хорошо спрятал концы в воду. А устроить имитацию «чудовищной силы взрыва» в шахте было проще простого, надо лишь заранее затащить туда нужное количество взрывчатки. Проверить, отчего произошел взрыв, все равно невозможно — взрывом шахту полностью заваливает. Во всяком случае, цель была достигнута: из-за «интеллектуальной помощи» русского ученого-«диссидента» направленные по ложному следу немецкие физики так и не создали атомную бомбу.
После Второй мировой войны Вернер фон Браун, как и многие ученые, оказался в США, где продолжил свои разработки, в основу которых легли идеи Аполлона Цимлянского. В 1969 году, после успешного завершения проекта «Сатурн» — «Аполлон»с первой в истории высадкой американских астронавтов на Луну, Вернер фон Браун сделал сенсационное заявление: «Моим учителем является русский инженер Цимлянский, которому я очень благодарен и признателен за полученные от него знания». Вот тогда и стало понятно, почему в названии американской программы фигурирует имя Аполлон. Первый в истории совместный советско-американский космический проект 1975 года «Союз» — «Аполлон» был также назван в честь русского ученого.
